– Этот за… – я вовремя прикусил язык.

– Да, действительно засранец, – спокойно закончила за меня Синаит. – Хотя первая встреча с ним не вызвала у меня особого раздражения – я хорошо знаю, со слов Кутулу, что он пешка и лизоблюд. А вместе с ним явился новый командир хранителей мира, очень опасный с виду человек по имени Трерис. Он говорит, что носит звание верховного йедаза.

Трерис был в подчинении у Эрна, а майсирское звание верховного йедаза было как раз тем, которое при последней встрече предлагал мне Бартоу. Синаит принужденно улыбнулась:

– Они хотят встретиться с предводителем мятежников. К моему стыду, я совершенно забыла, что мы так и не выбрали никого на эту должность.

– Кутулу встречаться с ними отказался, – продолжала она. – Сказал, что работает лучше, оставаясь в тени. Так что не согласитесь ли вы стать нашим предводителем?

– Нет, но я хотел бы узнать, что они предлагают, если вы не откажетесь сопровождать меня, – ответил я.

– Почту за честь.

– Тогда дайте мне несколько минут, чтобы благословить этих потных парней, – сказал я, – и мы отправимся выяснять, что же нужно советникам.

Им, естественно, было нужно узнать, чего хотим мы.

Тимгад все так же походил на труп – именно таким он и оставался у меня в памяти все эти годы – и выглядел нелепо в военной форме.

Трерис действительно казался очень опасным, как сообщила мне о нем Синаит. Он был одет в серо-красную форму хранителей мира, но, в отличие от покойного Эрна, повсюду нацеплявшего золотое шитье и драгоценные камни, чтобы соответствовать своему представлению об облике командующего, Трерис не носил ничего, кроме пояса, являвшегося знаком различия. Он был вооружен мечом и длинным изогнутым кинжалом, висевшими на одном боку; ножны у того и другого были сделаны из ничем не украшенной, хорошо выделанной кожи. Лицо у Трериса было жестким, с выпирающим скулами, рыжеватую бородку он коротко подстригал, а его холодные глаза неотрывно глядели на меня.

Он держался за спиной Тимгада и хранил молчание, пока эмиссар Великого Совета пытался прощупать нас. – Неужели вы действительно не предполагаете посадить на трон какого-то конкретного человека, после того как покончите с Тенедосом? – недоверчиво спросил Тимгад.

– Прежде всего, – перебила его Синаит, – ответьте, кто вам сказал, что кто-то из присутствующих здесь стремится управлять Нумантией?

– А разве такое может быть?! – воскликнул Тимгад, но тут же спохватился. – Это… пожалуй, эта новость упростит мою миссию.

– Каким же образом? – поинтересовался я.

– Посудите сами, – в его голосе зазвучала уверенность, – если никто из ваших мятежников не стремится захватить власть, то отсюда, похоже, логически вытекает, что нам следует объединить силы.

– Другими словами, мы сделаем за вас всю грязную работу, – поправил я, – чтобы власть осталась у Бартоу и Скопаса. Или, вернее, они продолжали править от имени короля Байрана.

– Да, временно, хотя я вряд ли решился бы назвать благородную миссию по наведению порядка в нашей стране грязной работой. И я глубоко уверен в том, что существующие неравноправные взаимоотношения с Майсиром не останутся такими навсегда.

– Позвольте мне дать вам прямой ответ, – сказал я, повысив голос. На самом деле я не чувствовал никакого гнева, а просто эти идиоты вели себя так же, как и всегда. – Категорически: нет! Я не позволю ни единому из моих солдат отдать жизнь за ваш полностью прогнивший режим или же за вечных предателей Бартоу и Скопаса.

– Но, – возразил Тимгад, пытаясь сохранить спокойствие, – мы же должны наметить какие-то планы относительно того, как сохранять порядок в Нумантии после уничтожения Тенедоса.

– Это окажется совсем не так легко сделать, как вы, похоже, думаете, – заметил я. – Позвольте напомнить вам старую притчу о человеке, продавшем шкуру льва еще перед тем, как отправиться на охоту. Так вот, в тот день верх взял лев. И потому сначала следует беспокоиться о существующей опасности, а уже потом начинать думать о том, что последует дальше.

Тимгад собирался и далее продолжать в том же духе, но тут в разговор вмешался Трерис.

– Очень хорошо, – спокойно сказал он. – Но можете ли вы назвать хоть какую-нибудь причину, по которой мы, законные вооруженные силы Нумантии, не могли бы вступить в союзнические отношения с вашими солдатами, такими, как они есть?

Мне это было нужно не больше, чем второй пуп, но я все время помнил неумолимые числа: Тенедос имел по меньшей мере миллион человек, у меня же в настоящий момент было, наверно, тысяч шестьсот. Хранители мира могли бы добавить еще семьсот пятьдесят тысяч, и это дало бы нам большой перевес в силе.

– Такими, как они есть? – повторил я. – Я предпочитаю иметь дело со своими честными крестьянами, которые, я точно знаю, будут драться и стоять насмерть, а не с теми предателями-головорезами, которыми командуете вы.

– Мы могли бы обойтись без оскорблений, – прошипел Трерис.

– Да, – согласился я. – Могли бы. Беру свои слова назад. Как вы планируете организовать эти силы?

– Логичней всего, – сказал он, – будет использовать ваших людей для того, чтобы дополнить мои не укомплектованные части.

– Нет, – отрезал я. – Моя армия… наша армия пойдет в бой под предводительством своих собственных командиров. Это не подлежит никакому обсуждению.

Тимгад начал было что-то говорить, но Трерис взглянул на него, и он сразу притих.

– А как с организацией командования? – спросил Трерис. – Мои хранители мира вряд ли захотят подчиняться кому-либо из тех, кого вы сделали офицерами. У нас есть, как вам должно быть известно, назначенные законным путем, хорошо обученные командиры.

– Поскольку вы сами об этом попросили, то я воздержусь от того, чтобы давать оценку большинству из тех, кого помню, – сказал я. – Однако позвольте мне сделать предложение. Отведите ваши силы на юг, к Пестуму, держа под контролем западный берег Латаны. А я буду держать фронт здесь, на противоположном берегу реки.

– А какое это может дать преимущество? Трерис мог быть опасным человеком, но стратегом он не являлся.

– Дело в том, что Тенедосу нужно будет уничтожить меня… уничтожить мою армию… прежде чем он сможет Двинуться на Никею, – терпеливо объяснил я. – Не сделав это, он никуда не пойдет, просто не решится допустить существования угрозы в своем тылу. Кроме того, вы хвастаетесь тем, что ваши люди имеют знающих командиров и хорошо обучены, так что, логически рассуждая, они должны передвигаться быстрее, чем мои ополченцы, и поэтому, видимо, смогут лучше держать строй и быстрее подготовиться к бою, чем мои полки.

Трерис замешкался с ответом, а я спросил себя, действительно ли его миротворцы настолько хорошо обучены, как он хочет это показать?

– Значит, Тенедос выдвигается из… – где он сейчас находится? – из Бала-Гиссара против вашего фронта… – рассуждал вслух Трерис. – Если мы сможем сохранить наш подход в тайне, то нам не составит труда напасть на его фланги, как только он обрушится на вас.

– Должен напомнить вам, – сказал я, не выказывая своего удивления тем, насколько устаревшими данными о местонахождении Тенедоса он располагает, – что бывший император – сильный волшебник. Если Великий Совет не успел пригласить себе на службу волшебника или группу волшебников, не уступающих ему в могуществе, то маловероятно, что вам удастся надолго сохранить в тайне свои действия и намерения.

– У нас есть волшебники-ученики, – добавила Синаит, – и мы готовим заклинания, которые смогут, как мы надеемся, изрядно запутать любого провидца. Но полностью скрыть наши передвижения, на что, похоже, рассчитываете вы, мы не в состоянии. Не могу сказать, чтобы я испытывала большой оптимизм по поводу уровня нашего колдовства. А как у вас?

– Возможно, – бессмысленно произнес Трерис, по-видимому, потеряв нить разговора. – А возможно, и нет. В конце концов, император не генерал и не умеет по-настоящему командовать войсками. Ведь на протяжении всей его карьеры это делали за него вы, Дамастес.